Алена Полосухина (Легенда) – оператор.

Андрей Орлов (Султан).

Наташа Болтасева (Рига).

Николай Болтасев (Песня).

Наташа Воеводина (Казбек).

Ира Иванова (Зоркий).

Саша Аболиц (Талон).

Витя Рытиков (Ария).

Даша Пуляевская (Дуня).

Маша (Ника).

Оля Гедзь (Диана).

Можайск встретил нас дождем.

Столь многообещающее начало не омрачило нашего настроения, а, напротив, вдохновило на свершение предстоящих подвигов. Мы шумной гурьбой шлепали по лужам, поднятием руки встречая все проезжающие мимо машины.

Мы разбились на две группы. Нам с Андреем удалось добраться до конюшни старым студенческим способом, то есть автостопом.

На конюшне нас встретили как всегда радостно и доброжелательно. Тотчас прекратился и дождь.

Проект, запланированный как “Тринадцатый герой”, стал именоваться “Горячей десяткой”. Трое человек передумали принимать участие в этой авантюре, и нас стало только десять.

Народ высыпал на улицу делать шашлыки, а участники похода тем временем по одному заходили в чайную, где интригующий Женька удерживал каждого не менее десяти минут. Изредка по конюшне лавировал не менее загадочный Денис, вынуждая всех тех, кто еще не был в чайной, теряться в догадках о происходящем за дверью.

Мне не пришлось долго судить о том, что же там, собственно говоря, происходит, поскольку я вошла второй. Ага, камера... Бог с ней, да уж Денис с Женькой больно серьезные. Денис снимает, Женька сидит за столом. Глаза хитрые, блестящие, но доброжелательные. Сажусь напротив. Какой низкий стул - нарочно не придумаешь. Крышка стола если оказалась не вровень моим глазам, то уж точно где-то на уровне губ. Пришлось изловчиться, чтобы казаться выше.

Женька еще раз не очень-то убедительно попытался отговорить меня от предстоящего мероприятия и после моих интенсивных мотаний головы выложил список из 30 предметов. Седло, уздечка, фонарик... Не хочешь ли отказаться от всего выбранного в пользу палатки? Как человек разумный я оставила все выбранное при себе, в душе надеясь, что также поступят и все остальные. Хотя почему-то я решила, что именно Андрей возьмет палатку, а сам в результате поедет без седла и уздечки.

Я вышла из чайной. Больше всего меня занимал вопрос не о том, под чем мы будем спать и что есть, а то, как готовить еду без кана, которого в списке вообще не было. В голову сразу же пришел один из вариантов, который я тщательно обдумывала, сидя в инструкторской. Для его выполнения нужны были камни, их можно будет найти где-нибудь на берегу.

В инструкторской под шуточки из “Шрека” все входившие долго обменивались своим списком выбранного. По общему подсчету у нас выходило достаточно еды для более-менее сносного существования на протяжении пяти дней. Единственное, у нас было всего лишь два коробка соли. Кроме того, никто не выбрал зеркала. У половины не было никакой посуды. Наталья Воеводина вообще оказалась без всего, но с палаткой. Сразу же народ загрузился над тем, из чего же сделать ей седло и как она вообще будет ехать. Решили оставить эту проблему на завтра.

Перед сном заглянула к Диане. Она лениво хрумкала сено и привычно повернула ко мне морду, ожидая сушки. Ведь знает же, что не приду с пустыми руками! Но не нахальничает, не вымогает, не лезет мордой в карман и не хватает губами за одежду, как Султан, а терпеливо ждет. Справа от нее еще какая-то лошадь стоит - то ли Кадриль, то ли Текила. Но на-гла-а-яя!.. За то время, пока Дианка одну сушку съедает, та вдвое быстрее трескает и уже за третьей тянется..

Ну ладно, Дианчик, спокойной ночи! Пойду я... Бая...

Просыпались почему-то долго. Не скажу, что ночью я спала как убитая: непривычное моему слуху переминание с ноги на ногу, топот и ржание лошадей будили меня время от времени. Поутру же работники конюшни зачастили в чайную дабы умыться, причесаться да и просто глянуть в зеркало на помятую физиономию: заснули-то поздно.

Потихонечку народ стекался в чайную. Табу на еду было ту же нарушено, при чем с легкой подачи Дениса: он разрешил доесть все остатки пиршества, которые были не убраны со стола. Пока Женька спал, мы успели махнуть по стаканчику чая с хлебушком и шоколадкой, которые также лежали на столе. Какое же было удивление, когда взъерошенный Женька вошел и сказал, что мы поступаем с ним нечестно. Тут же доел Дашкино яблоко, отрезал хлеба и вышел.

Более всего меня расстроило то, что была съедена выбранная мною из списка шоколадка Алпен Голд, которую я решила приберечь на самый последний день, чтобы порадовать всех сладеньким. Ну что ж, не вышло.

Мы пошли седлаться. Я долго увязывала свой рюкзак и приторачивала его к седлу, стоя на одной ноге в санях. Наконец, все были готовы. Мы оседлали своих коников и построились в шеренгу в леваде. Нас провожали все работники конюшни. Не знаю, были ли болельщики из числа постоянных клиентов Аванпоста или нет, но все выглядело очень торжественно. Утро было чудесным, солнечным. Казбек, халявщик, с намотанной на спине плащ-палаткой, спальником, телогрейкой, подтянутый офицерским ремнем, без удилов, с чамбуром вместо повода, весело мотал головой. Наталью освободили от рюкзака - ее вещи вез Андрей. Все, за исключением пожалуй разве что меня, везли свои рюкзаки на спине. Мне это показалось неудобным, и я всячески изголялась, привязывая свой рюкзак к седлу, чтобы его не особенно сильно трясло на рыси.

Как жалко, что Анчар захромал. Любопытно было бы посмотреть, что из себя представляет эта пара вместе – Денис и Анчар. Думаю, что когда-нибудь такая возможность представится. А пока Денис без особого энтузиазма водружал на Вьюгу свое моднявое ковбойское седло.

Итак, шеренга. Последние слова. Постановка цели. До свиданья, до свиданья!.. Ура, мы тронулись в путь!

В пути нам пришлось неоднократно останавливаться, чтобы поправить импровизированное седло на Казбеке и привязать покрепче растрясенные на рыси и оброненные вещи. Саша, ехавший последним, подбирал их буквально за всеми, в результате чего к обеду приехал с полным мешком.

Жара была страшная. Обещанными заморозками, которыми нас так пугали начиная с апреля месяца, даже не пахло. Зеленая мурава, в обилии выросшая буквально за несколько дней, ровным ковром покрывала землю и так радовала глаз, что хотелось спешиться, откинуться на нее спиной и лежать так долго-долго, раскинув руки. Река - наша постоянная спутница - так манила своей прохладой, что несмотря на несезонье мы готовы были окунуться в нее с головы до ног.

По дороге нам неоднократно встречались деревенские свалки, вызывавшие наше особое внимание, столь нетипичное в повседневной жизни. Старые кастрюли, банки, словом, любая емкость, пригодная для приготовления еды, приковывала наши взгляды. И лишь слова Дениса о том, что мы уж что-то слишком рано начали бомжеваться, остановила нас от намерения подобрать этот хлам.

Добравшись до карьера, мы привязали к деревьям коней. Подъехавшие из Аванпоста конюхи стали кормить их, а Женя и Олег, водрузив на берегу большой деревянный сундук, ждали нашего приближения. В воде недалеко от берега плавали куски пенопласта. Это был наш первый конкурс. Необходимо было войти в воду, выбрать один из ключей, привязанный к пенопласту, и открыть им сундук. Первым полез Саша. Вторая же попытка принесла нам удачу, и Андрей торжественно открыл добытым ключом сундук, в котором оказались большущий котелок, два куска полиэтилена, три топора и (о, радость!) седло и уздечка, которые немедленно были отданы Наташе В.

Пока на разожженном костре поджаривался хлеб, Андрей руками поймал с берега пять рыбешек, которые были встречены всеобщим ликованием и припрятаны на ужин. Я тоже долго ходила вдоль берега, пытаясь поймать бившуюся в осоке нерестящуюся рыбу, но максимум, что мне удалось, это дотронуться лишь до пары из них. Во время своей импровизированной рыбной ловли я случайно нашла на берегу кусок запутанной лески. С идеей сплести из нее телевизор или сделать удочку я стала ее бодро распутывать, и это занятие отвлекло меня от рыбы минимум на час. В конце концов мне удалось ее распутать целиком, я аккуратно свернула и убрала в карман, уже строя планы относительно ее использования.

Мы скромно перекусили хлебом, запили его чаем и тронулись дальше.

Отдохнувшие и изрядно подкрепившиеся лошадки шли бодро. Теперь ничто не сковывало нашего движения, и мы чаще рысили. Искона по-прежнему оставалась по правую руку от нас. Мы старались держать ее на виду, все время ориентируясь по растущим по берегу кустам. Мы не шли непосредственно вдоль берега: это бы означало неразумно тратить время и увеличивать пробег, а срезали все извилины реки.

Ближе к сумеркам мы стали искать место для ночлега. Забрали оставленный в деревне корм для лошадей, прошли вдоль берега километра три и остановились. Место было очень красивое. Низкий холмистый берег, сплошь покрытый сочной зеленой травой. То, что нужно. Вода рядом, с дровами проблем не будет. Все тут же занялись делом. Никто не указывал, чем он должен заняться. Каждый делал то, что считал нужным, и в результате получилось очень даже неплохо для неорганизованной команды. Сперва наперво устроили лошадей, потом занялись костром и палаткой. Много шутили. Усталость если кто и испытывал, то тщательно скрывал.

Холодало. С реки тянуло сыростью. Все оделись потеплее, но спать не расходились. Скудный ужин из одной банки тушенки и пачки макарон на десятерых совсем не удручал. Голод пока еще было рано испытывать. Кроме того, сразу же, как разожгли костер, была сварена рыба, а жиденький бульон разделен между всеми участниками. Изначально проблема состояла в том, что у части из нас не было посуды. Поэтому есть приходилось из консервных банок (пока что только одной - из-под тушенки), в качестве ложек использовали палочки. Денис и Маша мастерски управлялись ими, всем остальным приходилось ждать очереди, когда освободиться чья-нибудь ложка, или подцеплять макароны кусочком хлеба. Последний вариант очень питательный, но не экономный: хлеб кончается быстрее, чем успеваешь съесть порцию, приходится использовать пайку хлеба, припрятанную в карман еще с обеда.

Ночь разделили на дежурство в четыре смены по два часа каждая. Долго не расходились спать. Рассказывали анекдоты, слушали Денискины истории о лошадях. Время от времени сонную тишину реки нарушал звонкий лай Машки, которая кидалась в сторону ближайшей лошади (ею была Рига) и начинала с непонятным остервенением облаивать ее. Рига и так-то круги описывала, как на корде в манеже, почти не ела, не спала, как все кони, а тут Машка ее еще терроризировала. Пришлось Ригу перевязывать: думали, что Машка хоть тогда уймется, а та переключила свое внимание на другую лошадь, и так всю ночь и лаяла через каждые полчаса. Ну и ночка была!

Мы по-прежнему шли вдоль реки. Алена снимала нас со всех ракурсов. Интересно, какие у нее получаться фотографии?

Дианка вела себя как всегда очень дисциплинированно. Частенько я шла впереди и после пары пинков лошадь топала в любом указанном направлении. Правда, порой паниковала, когда в чаще теряла из виду своих сородичей, при этом так ломилась через кусты, что приходилось с трудом сдерживать ее, чтобы не повиснуть где-нибудь на ветвях.

Ближе к часу дня, едва проехав пару часов, мы миновали какую-то деревушку и остановились на ее окраине. Небо заволакивало тучами, из-за горизонта на нас надвигалась такая темень, что мы поспешили вытащить все непромокаемые вещи и полиэтилен. У костра Даша и Наталья Б. колдовали над ломтями черного хлеба и чаем. Я насобирала листьев малины и черной смородины и полную охапку бросила в котелок, где бурлил чай. Запах пошел обалденный.

Появился Женька: как всегда неожиданно и вдруг откуда ни возьмись. Все такой же интригующий, с хитрющими глазами. Он о чем-то пошептался с Денисом и Аленой, при этом не забывая следить за всеми нашими передвижениями. Оказалось, что нам не следует ходить в одном из направлений, и мы занялись своими делами. Маша чинила недоуздок, который Казбек порвал еще вчера вечером, когда всех лошадей повели на водопой, а его оставили. Наши мужчины в лице Андрея, Саши, Виктора и Николая, натягивали тент. Кто-то писал дневник.

Наконец, Женя подал команду и пригласил всех следовать за собой. Условия следующего конкурса заключались в следующем: необходимо было попасть в висящую на дереве мишень из ружья с расстояния пятидесяти пяти шагов. Мишеней было несколько: они были нарисованы на сравнительно большом куске полотна. Там были зайчики, уточки, гусь, лягушки, еще какая-то дичь. Понятное дело, лягушка была самой крупной. Каждому участнику полагалось выстрелить всего лишь по одному разу.

Первой стреляла Наташа Б. Отдачей ее опрокинуло на землю, а звук выстрела оглушил всех присутствующих. Один за другим раздавались выстрелы, но результат был нулевой. Все надеялись на Андрея.

С моим зрением я видела разве что черные пятна на белом фоне. О том, что они означают, я узнала от Андрея. Поэтому когда подошла моя очередь, я не особенно-то задумывалась над тем, во что именно мне целиться, и выстрелила. Уже в самую последнюю секунду я чуть дернула вверх ружье, и в конечном счете мой выстрел ушел в точку.

Из десяти человек в мишень никто не попал. Только два или три попадания в бумагу. Женька решил сделать нам сурпрайз, и выложил на ладони еще три патрона и сократил расстояние до мишени вдвое. Это уже другой разговор! Наконец, на второй или третий раз Саша прострелил лапку кролику, о чем ликующе возвестил Олег, а мы все подхватили.

Женя подошел к сундуку, долго что-то копался там и вытащил живого кролика. Мы все обступили его, кролик пошел по рукам. Девчонки тискали его, фотографировались, мужчины держались за челюсть. По всему выходило, что кролик был обречен стать нашим ужином или обедом. В довесок к зайчику Женька извлек все из того же сундука цветного петуха и пустил на землю, с условием, что петух останется при нас, если мы сможем его поймать.

Десять “героев” обступили несчастное созданье, которое вконец ошалело и кинулось к кустам, в надежде найти там защиту. Петуха старались хватить все, кому-то удалось поймать его за ноги. У меня же в руках остался пучок перьев.

Итак, судьба петуха предполагалась такой же, как и у кролика. Но победил гринпис и гуманизм, и обе твари были возвращены в сундук. По лице Женьки явно угадывалось, что он ожидал от нас другого. Должно быть, он обиделся на нас.

Когда мы вернулись в лагерь, Денис не поверил своим ушам. Он долго возмущался, говорил, что мы ничего не понимаем, ходил взад-вперед и все переспрашивал, правильно ли нас понял. Ну что ж поделать, большинство решило, что не сможет съесть животных, которые до этого бегали у них на глазах...

Через минут пятнадцать дождь закончился, мы выползли на показавшееся из-за туч солнце и стали собираться в дорогу.

Собрались поздно. Стартовали лишь часов в шесть вечера. Когда деревня скрылась из глаз, перед нами раскинулись зеленые поля, по которым мы с радостью пустили рысью.

Ветер заметно усилился и гнал тучи прямо на нас. Где-то слева уже шел дождь. В рядах “героев” послышалось какое-то невнятное бормотание. Спешно натягивали плащи и куртки. Денис возглавил нашу процессию, развернул нас в прямо противоположное направление и широкой рысью повел к заброшенному коровнику, стоящему неподалеку.

Кони не решались зайти во внутрь. Вьюга и Диана вошли первыми, за ними последовали и все остальные. Денис каждому указал, где привязать лошадь.

Коровник был заброшен еще лет двадцать тому назад. Крыша почти не протекала, но стекол в окнах не было. В кормушках еще лежало старое сено, почти труха. На полу во множестве валялось битое стекло, которое в авральном порядке мы стали убирать из-под копыт лошадей. Вслед за стеклом Денис приказал выкинуть из кормушек гиблое сено, к которым уже тянулись морды наших коней. Сено мы сложили в две большие кучи, расстелили на них плащ-палатки, коврики и спальники - словом, приготовили место для сна. Саша и Николай нашли в подсобных помещениях коровника доски, которые с успехом были заброшены в костер.

Все наши действия, как только мы зашли в коровник, происходили в темноте. Выручали фонарики. Спасибо Андрею: на последнем гусятнике он подарил мне классный фонарик, который ярко светил.

Женя привез на машине корм. Голодные кони накинулись на сено, к которому почти не притронулись в обед, так как предпочли ему свежую зеленую траву. В одиннадцать часов повели их на водопой к одной из местных жительниц. Мужчины носили воду ведрами.

Оказалось, что мы вышли к Четвертой ферме, а значит, пошли по неверному пути, свернув вглубь острова. Проанализировав ситуацию, мы пришли к выводу, что нас сбил с пути один из притоков нашей путеводной реки, который мы приняли за Искону.

В эту ночь дежурили по одному человеку по часу. Я выбрала смену с четырех до пяти. Меня разбудил Виктор. Было холодно. Я безуспешно пыталась подживить костер, но доски лишь тлели и не разгорались. Несколько раз я ходила проверить лошадок. Какая-то лошадь, не то Ника, не то Казбек, обеими передними копытами залезла в кормушку и в попытках вылезти производила столько шума, что ее наверняка было слышно далеко за пределами коровника.

Меня сменила Наталья Б. Она же была и дежурной.

Уже на второй день Денис показал нам, как чистить копыта лошадям. Сегодня же я вошла во вкус: расчистила копыта своей лошади, помогла Алене с Легендой и взялась за Вьюгу. Размер ее копытца как раз приходился на размер моего лица. Передние ноги я обработала довольно быстро, но при попытке поднять одну из задних Вьюга всей своей попкой валилась на меня. Тоже мне, нашла опору! Во мне всего-то 42 кг. Плюнув на это дело и предоставив Денису заниматься ее задними копытами самому, я пошла седлать Диану.

Вышли в путь где-то часов в одиннадцать-двенадцать. В благодарность за то, что мы обождали его, пока он бился над заевшим карабином, Денис возглавил нашу команду и быстро провел назад к Исконе. Нам не пришлось тратить лишние часы на ее поиски, и мы смогли продолжить путь дальше.

Ближе к концу похода народ стал наконец-таки задумываться над тем, в чем же заключался смысл игры. Остров или полуостров? Не я одна задавалась этим вопросом. Один Саша был уверен, что это полуостров, и на пальцах пытался доказать нам это. Столь неромантичный подход к этому вопросу никого не успокоил, и для многих загадка так и продолжала оставаться загадкой.

День был нелегкий.

Опасность снова потерять реку направила нас к самой кромки берега на петляющую в лесу тропу. Зеленые свободные поля остались где-то позади. По забрызганному солнцем лесу, сквозь бурелом, мы медленно шли вперед. Впереди Андрей на Султане, за ним Денис. Я же как шнурок шла следом. Сейчас не то что рысить, идти шагом-то было нелегко. Лошади с явным усилием преодолевали многочисленные препятствия. Но река была здесь, справа, почти под нами. Иногда тропа ухала прямо в нее - обвалился берег. Нужно было обходить. И снова - на тропу!

Однажды мы все же свернули с тропы и углубились в лес. Через сотню шагов вместо Исконы справа уже была ее старица. Нас вывел на нее Саша - именно он был инициатором удалиться от реки, чтобы выйти снова в поля и двигаться по хорошо накатанной дороге, которая в любом случае выведет к деревне. Не всех устраивал такой вариант. Денис был в числе них. Возник небольшой конфликт.

Денис спустился к старице. Вьюга перемахнула через ручеек. Топкий берег предательски ушел под ней и лишь по инерции ее вынесло на твердую почву. За ней последовала Ария. Виктор вылетел из седла при прыжке, при этом неудачно зацепившись пальцем за карабин. Как перелома не получил, одному Богу известно! Одна за другой лошади переходили гиблое место. Денис волновался на другом берегу, советовал не переходить старицу в одном месте, но все упрямо ломились туда же. Мне удалось увести Диану за несколько метров выше по течению и спокойно перепрыгнуть старицу. То ли Николай, то ли Маша последовали за мной, не помню.

Когда все очутились на другом берегу, в том числе и Саша, Денис публично принес ему свои извинения и признался в своей неправоте. Трудно отряду, у которого два командира.

Путь продолжали в том же порядке: Андрей, Денис, я. Дальше народ постоянно менялся, да мне и не особенно-то и видно было.

Спустя полчаса набрели на какое-то место, где толстое бревно лежало на приличном расстоянии от земли. Султан и кое-кто еще из группы пошли в обход, в сторону просвета между деревьями, я же ломанулась за Вьюгой, которая без особого труда преодолела препятствие. Горжусь тем, что мне удалось заставить Диану пойти на то же препятствие! Горжусь тем, что заставила ее прыгнуть! И вовсе не горжусь тем, что повисла у нее на шее, болтая одной ногой у ее морды. Никто другой не последовал нашему с Денисом примеру и повернул лошадей. Денис покрутился, повертелся туда-сюда и вернулся обратно с известием о том, что дальше ходу нет и надо прыгать обратно. Громадная туша Вьюги взметнулась в воздух и плюхнулась уже по ту сторону бревна. Я несколько раз заводила Диану на препятствие, но та поняла, что от меня никакой помощи во время прыжка не будет, а я только буду мешать ей, и ни в какую не хотела прыгать. Пришлось спешиваться. Но даже и тогда она не верила, что вновь сможет взять такой барьер и тормозила всеми четырьмя. Денис взял инициативу в свои руки, отдал мне повод Вьюги и чуть ли не пинками заставил Диану прыгнуть.

Уже вдвоем мы догнали нашу группу. Она ждала нас на вырубке. Из нее шла едва приметная тропа, которая через некоторое время вывела нас из леса. Общим советом было решено двигаться дальше, до какого-либо населенного пункта, к которому Женя подвезет корм для лошадей.

На асфальтовую дорогу мы вышли лишь к пяти часам дня и устроили привал в двухстах метрах от нее, недалеко от моста через Искону. Пока расседлывались и разбирали рюкзаки, рассуждали о куче потраченного в буреломе времени и о том, что мы, едва ступив на сожженный участок карты, наверняка не успеем пройти вглубь него, чтобы узнать, на острове мы или нет. Послышались споры. Кто-то настаивал на том, что необходимо сегодня же двигаться дальше и пройти возможно большее расстояние. Особо уставшие ссылались на свои отбитые конечности, другие просто сидели тишком, ожидая, чем же все это закончиться. После долгих обсуждений решено было встать раньше обычного (в пять часов), чтобы успеть преодолеть необходимое расстояние. Тут же быстренько натаскали дров и сделали костерок, чередуя действия шутками и анекдотами. Маша – неисчерпаемый кладезь анекдотов – строчила их один за другим, время от времени меняясь с Сашей.

Подъехал Женька.

Под глубокую задумчивость всех “героев” Женя пригласил к столу, когда-то давно построенному на опушке леса, и под ожившие взгляды вытащил из пакета: лук! зелень! майонез! красное вино! специи! со-оль!!! Вслед затем все из того же сундука вытянул кастрюлю и поставил ее на стол.

Все заинтриговано подались вперед. Женя поднял крышку. Заглянув внутрь, меня чуть не стошнило. Эти холодные скользкие лягушки выпрыгивали прямо из кастрюли. Да, это тебе не зайчик. Но приговор был суров, и мы стали их готовить. Саша и Наталья В. занялись приготовлением этих… этой… гадости, смакуя действия различными рецептами приготовления лапок. Я стала резать лук на лезвии топора. Когда резать уже было нечего, а лапки только-только забросили на сковороду, я решила спуститься к реке умыться. Мне сказали, что под лапки будет готовиться еще и гарнир, пока есть халявные продукты типа соли, специй и т. д. и т. п., поэтому я неспешно дошла до реки и только начала умываться, как послышались крики, явно звавшие меня. Естественно, когда я подошла, все уже стрескали свои лапки, и на сковороде лежала лишь моя пара, которую кто-то услужливо подал мне. Пришлось съесть – не подводить же команду. Действительно, чем-то напоминает курицу. Но мне не хотелось бы пробовать их еще раз.

Выражение лица Жени, когда он смотрел на все происходящее, было таким, будто лапки ел он сам.

В качестве приза мы получили каждый по банке курицы. Ну-у, это стоило таких жертв!

Женька уехал, забрав с собой кое-какие наши вещи, в том числе и палатку, с которой мы решили расстаться. Часть народа под руководством Дениса пошли узнать дорогу, остальные остались у костра.

Разведчики вернулись часа через полтора, и мы сразу же стали готовить ужин из макарон и курицы. Такого ужина у нас не было за все время похода! Целая пачка макарон и сразу четыре (!) банки курицы. В этот вечер мы просто шиковали.

Наши разведчики доложили, что дальше в лес по дороге идти нельзя – топи, нужно идти в обход леса в сторону полей, а значит, уклониться от реки.

На том и порешили и, распределив дежурство, улеглись спать: кто у костра, кто под натянутым полиэтиленом. Аленка как всегда ушла в свою палатку. Мне наконец-то в эту ночь удалось поспать полностью: меня в списке ночных дежурных не было.

Но все были так вымучены и настолько устали, что никто даже не просыпался и не прикрикивал на неумолчную псину.

Дежурные стали готовить еду, а все остальные по одному, по росе, повели коней на водопой. Потом кормежка. Кони до самой земли выгрызли траву, и пришлось их перевязывать. Они запальчиво жевали овес.

Наталья В., накануне больше всех кричавшая, что нужно вставать в пять, продолжала спать под тентом и не просыпалась аж до самых десяти часов. За это время мы успели поесть, приготовить коней, уложить вещи. Под конец сон сморил и Сашу, и он спал прямо у костра на коврике лицом к небу.

Но наконец мы продолжили наш путь. То, как долго мы собирались, не оставляло нам никаких иллюзий обойти Искону за сегодняшний день и найти, где она соединяется с Москвой. Но все упорно продолжали идти по сожженному участку карты, лелея надежду.

Погода не менялась: было жарко. Наши лошади, явно уставшие за вчерашний день, шли без особого энтузиазма. Изначально наш путь пролегал все через тот же лес, но мы сразу углубились в него, отойдя от реки, и по просеке выбрались к полям.

Мышкино – деревня типа поселка. Очень чистая, ухоженная, домики ладные и нарядные. Как и в любом другом населенном пункте нас провожали завистливыми и восхищенными взглядами. Так мы и прошли сквозь нее, стуча копытами по асфальту, и вышли на берег Москвы. За нами на холме возвышался какой-то красивый монастырь с яркими куполами собора.

Мы расседлали коней и стали ждать Женю. Пока он добирался до нас, Виктор сбегал в ближайший магазин и купил контрабандные пиво и шоколад, который не замедлил отдать мне вместо съеденного в Аванпосте Альпен Голда. Я решила быть честной с собой и Женькой до конца и убрала ее в рюкзак с намерением открыть сразу же по завершению игры. Денис спал под палящим солнцем, девчонки ломанулись купаться (бр-р-р!), я, прикрывшись пуховым жилетом, также пыталась подремать.

Когда Женька подъехал, мы собрались все вместе и рассказали ему свой план. Он в принципе со всем согласился, но сказал, что как только наша команда разделиться, то игра официально будет признана законченной. В данный момент меня в меньшей степени интересовал вопрос игры. Для меня гораздо занимательней было продолжить поход и попытаться узнать, остров это все же или нет. Наверняка кто-то думал иначе. Уверена, что кто-то устал и просто чисто физически хотел побыстрее со всем покончить и вернуться в цивилизацию. Наша пятерка, решившая продолжить путь - я, Андрей, Ирина, Наташа Б. и Даша - вдруг задумалась: а надо ли? Более всего меня удивил Андрей, который буквально пару часов назад настаивал на продлении похода, а сейчас вдруг заявил, что ему жалко калечить лошадей в буреломе. Он тут же предложил пойти в пешку по не пройденному пути, но ни у кого не встретил поддержки. Только трое активистов в лице Ирины, Дарьи и меня гнули свою линию идти дальше на лошадях.

Пойти в Аванпост на следующий день меня убедили только слова Жени о том, что возможно будет летом повторить тот же самый маршрут. И времени будет побольше, да и многие блага цивилизации окажутся доступны. Под этим соусом мы мало-помалу согласились, и решено было всем возвращаться завтра в Аванпост.

Мы распрощались с Женей, поседлались и тронулись в путь. Мы прошли не более двух километров от Мышкино, перешли небольшую речку, впадавшую в Москва-реку, и остановились на другом берегу. Ровные зеленые поля расстилались из края в край, обрамленные рекой и полоской далекого леса.

Вечер прошел как всегда за анекдотами и разговорами. Двое рыбачек - Дарья и Маша - вернулись ни с чем: переданные нам Женей крючки и поплавки не принесли удачи. Спать легли рано, не было и двенадцати. Я устроилась возле костра, недалеко от Дениса. Напротив примостился Николай. Оказалось, что возле костра было теплее спать, и я пожалела, что все предыдущие ночи мерзла вдали от него. Один Денис оказался наиболее разумным из нас.

Я и Андрей дежурили в последнюю вахту, то есть с 4-х до 6-ти. Меня разбудил Саша со словами: “Иисус воскрес!”. Пробормотав сквозь сон ответную реплику, я продолжила спать. Андрей не стал тормошить меня и сводил на водопой всех лошадей. Окончательно проснувшись где-то через час, я занялась приготовлением супа из тех продуктов, что щедрой рукой Жени были переданы нам еще вчера вечером для ухи. И лук, и морковь, и картошка пошли в дело. Сдобрив варево двумя банками курицы и высыпав остатки гречки, мы стали будить всех остальных.

Народ проснулся довольно быстро. Десятилитровый котелок был почти на три четверти полон супа, и он весь прошел на ура. Народ ел из оплавившихся от тепла одноразовых мисок, из махоньких металлических кружек, из консервных банок. Ложки и вилки передавали друг другу. Тут же уговорили последнюю буханку хлеба. Словом, напоследок покрепились изрядно.

Денис начал подгонять нас, и мы стали собираться. Почти когда все было готово, произошел неприятный инцидент с Песней: Николай по неопытности привязал ее к бревну, и лошадь побежала. Она летела галопом по полю, бревно, намотанное на повод, подпрыгивало на ходу, ударяя кобылу по ногам и животу. Все стояли как загипнотизированные. Когда Песне удалось-таки избавиться от бревна, она подбежала к нашему лагерю. Денис крикнул нам не пытаться ее поймать, а сам осторожно стал подходить к ней. Песня была перевозбуждена, сильно нервничала и судорожно щипала траву. На ногах и животе у нее были небольшие ссадины от сучьев. Молочная железа распухла: видимо, бревном тоже зацепило.

Кобыла вскоре успокоилась. Мы сели верхом и направились к месту встречи с Женей. Он уже несколько раз звонил Денису и Алене на мобильный: заждался.

Нас встретили у автомобильной дороги. Мы сгрузили в прицеп машины все наши вещи и выстроились в шеренгу. Николай пересел на Аленкину Легенду, а Песню пустили в пристяжку к Вьюге. Аленка села в машину к Жене и Олегу, чтобы снимать нас в движении – на рыси и галопе. Откупорили бутылку шампанского, и нам, как на охоте, подали рюмки, и мы выпили вино, не слезая с седла.

Итак, наш пробег начался!

Мы тронулись шагом параллельно дороге, потом рысью. Алена высунулась из окна едущей машины и снимала нас на камеру. По обоюдной договоренности с Женей мы должны были проехаться галопом по желтому гречишному полю, до которого мы вскорости доехали.

Галоп! Что может быть лучше и волнующее галопа? Когда лошадь летит над травой, копыта ее дробно стучат, ты слышишь ее дыхание? Когда ветер свистит в ушах, и по усилению этого сладостного звука ты отдаленным сознанием понимаешь, что лошадь ускорила бег. Когда все, что окружало тебя до этого: и трава, и деревья, и дорога, - все сливается в одну сплошную цветную полосу, и остаешься только ты и лошадь. Один на один. Как когда-то очень-очень давно. В детских мечтах и снах.

Мы двигались быстрым темпом. Еще бы! Нам предстояло за день проехать около 35 км. Денис вел нас. Чередуя рысь с шагом, часа через три мы достигли Можайского водохранилища. Какое же оно было красивое! Не забуду слова, сказанные Денисом: под Можайском он нашел для себя и Байкал, и Швейцарию, и Новую Зеландию. И правда, ландшафт района непредсказуемо менялся: то ты на залитых солнцем полях, зеленых и ровных, как дорогущие персидские ковры, то карабкаешься вверх по склону, то вдруг перед тобой открывается широкая водная гладь, то вдруг к тебе слетает непуганый аист и садится недалеко и ты сидишь, обалдевший и потрясенный, то мягкие конские губы, мокрые от росы, щекочут тебе шею и треплют за рукав. И пригревшись у костра, слушаешь, как надрываются лягушки, как потрескивают дрова, как спят поля и лес.

Романтик? Да, я романтик. А разве все, кто пошел в поход, не романтики? Разве добровольный отказ от благ цивилизации в пользу непростых и тяжелых испытаний пути не признак романтичности? Разве люди, променявшие автомобиль на коня, не романтики? А те, кто создал этот проект? И в длинные знойные часы переходов, в холодные майские ночи не романтизм ли согревал нас? Не за корыстью мы шли, не из эгоизма, не по злобе и убеждениям. Мы шли туда за романтикой…

Мы сделали привал на чудном берегу водохранилища. Всех мучила жажда, страшно хотелось пить. Особо нетерпеливые пили прямо из водохранилища, рискуя заработать букет неприятностей. В их числе была и я. Когда Саша по неосторожности опрокинул Денискин литровый котелок с водой, на который многие возлагали большие надежды, в наших рядах рисковых людей прибавилось.

Последним нашим небольшим препятствием была Москва-река, которую мы переходили в брод. Мы шли друг за дружкой. Уже на другом берегу моя хорошая, ласковая, милая Дианка, не предупредив, буквально на ходу плюхнулась в песок с желанием изваляться в нем с головы до ног. Ее примеру тут же последовал Султан, и Андрей, как и я, вынужден был соскочить с него. Андрей снова поразил меня: на протяжении последних двух дней он всячески холил и жалел Султана, который стер себе спину, чаще вел его в поводу, не нагружал поврежденное место поклажей. А тут пинками стал поднимать его с песка. Выглядело смешно!

Вот наконец и Аванпост. Ого, сколько народу! И все встречают. Хлеб-соль, шампанское. Даже стихи приветственные прочитали. Кони радостно ломились в конюшню, и стоило немалых трудов удержать их в шеренге. То Рига, то Казбек выезжали на середину поближе к дверям конюшни. Их тут же водворяли обратно.

Вот мы и спешились. Последний раз расседлали наших коников. Сняли уздечки. Женька по одному зазывал опять в чайную, задавал вопросы.

Пока каждый шел к нему на допрос, Саша и Дарья съездили в “Пол-горы” и закупили кучу вкуснятских вещей. Больше всего в походе мы грезили не о курице или мясе, а о мороженом: холодном, вкусном мороженом с фруктами. И о соке. Тут же стали готовить и шашлыки.

А впереди была сауна с душем шарко и бильярдом. Но все это было потом, ближе к вечеру и никакого отношения к походу уже не имело. Там мы смоем нашу походную грязь, вытрясем дорожную пыль из одежды. И от нашего такого маленького и такого большого путешествия останутся лишь воспоминания в фотографиях и кино.

На этом пора поставить в дневнике точку. Надеюсь, что смогу открыть его новой главой летнего похода.