Прошел год…

После долгой холодной зимы и влажной весны, наконец, пришло долгожданное лето. Все живое набиралось сил, потраченных на тяжелое зимовье. Вот только животных теперь стало меньше. Активное пребывание человека не могло положительно сказаться на коренных обитателях этих мест. Выжили наиболее хитрые и быстрые.

Лисица кралась в густом кустарнике в поиске добычи. Это была все та же лисица, но уже гораздо опытнее и матерее. Ее ноги и хитрость не раз спасали ее от ретивых добытчиков пушнины и индейцев.

Зеленела трава, а природа все также буйствовала красками, окрашивая саванну в яркие цвета.

Вот уже год, как на ранчо Теда не слышно было привычной речи переселенцев, задорной музыки из салуна, никто не бродил в обнимку с девицами. Вот уже год, как здесь живет племя индейцев. Сразу после поражения ковбои оставили ранчо и отправились на поиски сокровища индейцев. Они нашли, что искали. Ранчо вновь вернулось к Тэду с условием, что племя перезимует здесь. За это время в стане индейцев подросла молодежь. Новые лица появились на совете вождей. Молодые воины стремились выделиться и жаждали подвигов.

Сменилось почти двенадцать полных лун. На протяжении этого времени вождь Три Пера, как мог, сдерживал бурные настроения молодых воинов развязать войну против переселенцев, которые продолжали активное освоение земель. Он угрюмо смотрел, покачивая головой, на постоянно разгорающиеся страсти на совете и понимал, что рано или поздно ему не удастся успокоить горячие головы.

Жизнь племени также претерпела изменения. Молодежь не хотела следовать традициям и обычаям старейшин, часто выбирая неразумные пути. Все чаще для общения с духами вместо священных обрядов голодания и солнца, которые требовали силы духа и веры молодые воины прибегали к более легким - палатка потения и огненная вода, добытая у белых в колониальных магазинах. Бесчисленные бобровые шкурки обменивались на сомнительного качества пойло. Вместо обрядов курения трубки все чаще употреблялись магические белые дымящиеся палочки все из тех же магазинов. На военных советах стали присутствовать женщины. Забылась легенда о Женщине Копье, которая единственная смогла добиться участия в военных походах. Теперь этим нельзя удивить. Женщины даже стали надевать мужскую одежду.

Возможно, этим объяснялась ретивость молодых воинов и жажда подвигов. Им нельзя было уступать женщинам, чтобы сохранить за собой право силы. Соперничество сильно наступало на пятки.

Все это угнетало старого вождя, и в его голове зрел план обращения молодежи к священным традициям и обрядам.

Была еще одна мысль, которая не давала покоя вождю. В долине Бизоньего Черепа, что лежит по ту сторону от Великой Реки, было найдено золото. Дикий Джонни и его банда на деньги команчей основали золотой прииск. После поражения они хотели, было, оставить эти края и уйти за Большую Воду, но весть о золоте изменила их планы. Толпы новых переселенцев потекли сюда, едва новость достигла больших поселений. Банда пополнилась новыми людьми. Вождь подозревал, что мысль отвоевать ранчо и отомстить за нанесенную обиду бродит в головах этих странных бледнолицых людей, что наносят урон индейским угодьям. До сих пор случайные стычки с трапперами были редким событием. Однако в последнее время они участились. Пути охотников с обеих сторон все чаще стали пересекаться.

Не смотря на то, что на ранчо было много теплее, чем в походных типи, эта зима была трудной для племени. Бизоны и косули покинули этот край, напуганные активными действиями трапперов. Бобров и зайцев выловили сами индейцы, выменивая шкуры и мясо на товары белых. Еды стало мало.

Вот, что думал старый вождь, покуривая трубку и глядя, как солнце завершило положенный круг и готовилось смениться луной.

***

Жаждущий В Ночи вот уже три дня как преследовал самку оленя. Он уже промахнулся четыре раза, и в его колчане осталась только одна стрела. Выбора не было, нужно было подойти на расстояние четкого выстрела. Но вот этого ему никак не удавалось. Его преследовали неудачи с самого выхода на эту охоту. Даже мудрая Татанка Пти То сказала, что знаки не сулят удачи. Однако Жаждущий В Ночи настоял на том, что ему нужно идти и никто не стал более возражать.

Сначала он провалился в небольшое болото и потерял кремневое ружье. Потеря была досадной. Он обменял его на шестьдесят бобровых шкурок, которые добывал два месяца, занимая капканы в колониальном магазине. Кроме того, он подмочил порох. Теперь этот порох ни на что не годен. Затем, пробираясь по зарослям он обнаружил еще одну пропажу. Пропал его нож с ручкой из рога бизона. Пришлось возвращаться по тропе вплоть до самого болота, но нож так и не нашелся. Также пришлось избавиться и от части провизии. Ее основательно подпортила вода. Вернуться назад с такими потерями он не мог. Оставалось одно - вернуться с добычей. Лук с колчаном все еще был при нем.

Он взобрался на холм и перед ним открылся прекрасный вид на равнину. Именно здесь впервые он заметил самку оленя. Это была молодая самка. Спускаясь перелеском, он сумел довольно близко подойти незамеченным, но в тот момент, когда он уже прицелился, где-то хрустнула ветка. Самка, испуганная неожиданным звуком кинулась в сторону. Стрела пролетела мимо и затерялась в густом кустарнике. Найти ее так и не удалось. Хруст ветки нельзя было игнорировать. Это мог оказаться враг или большое животное вроде медведя. Это сулило возможность, как нажить неприятности, так и совершить подвиг и покрыть себя славой. В его положении стоило рискнуть. Пробравшись сквозь заросли на звук, он очутился перед небольшой полянкой, где у подножья горы виднелась пещера. Судя по обглоданным костям и смрадному запаху, это была берлога. Но чья? Если это был небольшой лесной медведь, то удача, несомненно, на стороне Жаждущего В Ночи, но если гризли, то велик риск не вернуться в племя. Нужно было узнать. Мысленно прикинув, сколько ему потребуется выстрелов, он, насколько это было возможно, тихо подобрался к норе с подветренной стороны. Но он совсем забыл об осторожности, когда увидел внутри медвежонка. Тетева лука уже была натянута, когда позади раздался оглушительный рев. Резко обернувшись, Жаждущий В Ночи обнаружил прямо перед собой медведицу гризли. К такой встрече он был не готов и выстрелил в тушу. Стрела не сильно повредила медведице, а только раззадорила ее. Она пошла в наступление. Выпустив бесполезно еще две стрелы, Жаждущий В Ночи бросился наутек.

Скатившись по склону вниз, едва не переломав кости, он резко рванул в сторону, заметая след. Лишь спустя некоторое время он остановился и прислушался. Погоня осталась позади. Он перевел дух и успокоился. Впервые он вспомнил о том бедственном положении, в котором оказался. У него осталась одна стрела и лук. Он уже был довольно далеко от племени. Да возвращаться не хотелось. Будь что будет, подумал он и пошел в неизвестном ему направлении. Тут он снова увидел самку оленя. Несколько раз он пытался подкрасться к ней, но каждый раз что-то пугало ее и она спасалась бегством, и все начиналось заново. Он сильно устал, отчаялся и проголодался. Запас пемикана иссякал, а добыча так и не была настигнута. Вдруг ветер донес до его слуха незнакомые голоса, и запахло костром. Прильнув к земле, он пополз на свет огня, пробивавшегося сквозь деревья.

***

Четверо трапперов и один проводник из племени шайенов разбили лагерь в тихом и безопасном месте. Это была небольшая полянка, окруженная плотным кольцом деревьев. Въезд на поляну был только один. Стреноженным лошадям не пройти незаметно мимо трапперов.

Разложили костер и принялись освежевывать тушу бизоньей коровы, на которую случайно наткнулись здесь. Как она забрела сюда и отбилась от стада, осталось загадкой, но то оказалось редкой удачей и не составило большого труда убить ее. Мясо было вкусным и жирным, а за шкуру можно выручить хорошие деньги. Они смеялись, периодически отрываясь от работы, чтобы приложиться к бутылке. По мере уменьшения жидкости в бутылке распалялось и веселье. Они много болтали о найденном в этих краях золоте, о том, что Дикий Джонни со своей бандой занял самый лакомый участок на реке и о том, что готовится новое нападение на ранчо Тэда, где уже целый год живет племя индейцев. Однако алкоголь вскоре сделал свое дело, - они улеглись спать вповалку вокруг костра. Лошади мирно паслись на поляне. Здесь было много сочной травы. Где-то в лесу крикнула ночная птица.

Спустя некоторое время легкая тень отделилась от темных деревьев и скользнула к лагерю охотников. Индеец двигался бесшумно. Он собрал ружья, завернув их в еще кровоточащую бизонью шкуру и немного мяса. Поймать лошадь было делом нетрудным. Стреноженные, они не могли убежать от него. Он выбрал самую сильную из всех и уложил на нее шкуру и мясо. Остальным он перерезал путы и пустил в саванну. Пройдет немало времени, прежде чем трапперам удастся снова изловить их и пуститься в погоню. Он в это время будет уже далеко и в безопасности. Индеец сначала хотел взять и этих лошадей, но это было опасно. Он итак уже совершил подвиг и мог достойно въехать в лагерь своего племени. Кроме того, ему было, что рассказать вождю и военному совету. Жаждущий В Ночи чувствовал себя героем и несся, словно на крыльях. Несмотря на то, что шайен-проводник чуть было не стащил его с лошади, ему удалось почти легко покинуть лагерь охотников. Немного ныло левое плечо, которое горело от легкого пулевого ранения. Пуля прошла насквозь, кость не была задета и он, промыв рану водой, туго перетянул кожаным ремнем, чтобы остановить кровь.

На ранчо он въехал с гордой посадкой. И ему было чем гордится. Он украл лошадь, великолепную шкуру бизона, четыре ружья и немного мяса. Но не это жгло его. Едва спешившись, он бросился к вождю и передал подслушанный разговор.

***

Цветок Папоротника, жена вождя Три Пера, передала мужу священную трубку Грома. Она единственная из женщин, кто мог присутствовать на совете, но по всеобщему согласию были приглашены и остальные женщины-воины. Присутствующие на военном совете готовились к церемонии. Трубка была завернута в четыре магические шкуры. Каждый раз, когда один из покровов спадал, пелась очередная военная песня. Всего четыре песни. Цветок Папоротника подбрасывала в огонь ароматические травы. Наконец трубка извлечена. Вождь поведал совету о том, что рассказал ему Жаждущий В Ночи. Молодые воины требовали немедленно напасть на лагерь Дикого Джонни и перебить всех ковбоев и стрелков. Но более опытные воины лишь качали головами. Быстрое нападение вряд ли решило бы проблему. Слишком много было переселенцев и слишком мало индейцев. Развязать крупную войну означало конец племени. Другие племена не станут помогать. Тем более что многие, вроде шайенов, перешли на сторону белых и стали прислуживать им, работая в лавках и проводниками-следопытами.

Совет продолжался долго. И все же, решено было не ждать, когда ковбои заявятся сами, а нанести упреждающий удар. Решение было тяжелым, но молодых воинов было теперь больше, и они взяли числом голосов. Была раскурена священная трубка и пущена по кругу. Каждый, кто согласен, должен был покурить трубку, выразив тем самым согласие присоединиться к общему делу. Все согласились с тем, что племя должно выйти на тропу войны.
Трубку Вождь забивает табаком, хорошо смешанным с толченой корой ивы. Таков обычай клана. Три Пера указывает чубуком на небо, где живет Химмавихийо, и вниз на землю, где обитают Майюны, и в четыре главные стороны света. Согласие воинов должно быть закреплено раскуриванием священной трубки на четыре стороны света. Вождь раскуривает трубку и передает ее сидящему слева. Воин затягивается в знак согласия и передает трубку дольше по кругу. После ритуала воины разошлись к себе, готовиться к войне.

Три Пера с грустью курил, глядя на веселые язычки пламени. Наступали тяжелые времена. Он уже послал дары для приношения духам, но неспокойно было на сердце.

Глава1 Глава2 Глава3 Глава4 Глава5 Глава6 Глава7

Хостинг от uCoz